author-avatar
Наталья Лукичева

"Хрупкая жизнь", главы IX и X

Доброго времени всем жителям и гостям волшебной страны Бэйбики!

Вот и готово к прочтению продолжение истории хрупкой принцессы Эмили Уэйнрайт и храброго рыцаря Вэлентайна Голдфишера.

Хочу выразить огромную благодарность за ваши комментарии, отзывы, письма — вы подарили мне невероятную мотивацию продолжать заниматься любимым делом!



Если вы впервые увидели мой писательский топик:

Главы I — V здесь

Главы VI — VIII тут


Поскольку на сайте действует ограничение по количеству возможных символов в тексте топика, в дальнейшем я буду выкладывать меньшее количество глав в одном топике, чем раньше. Прошу прощения за возможные неудобства.

Приятного прочтения!



ГЛАВА XI

— Чепуха, полнейшая чепуха! Нет, нет и ещё раз нет!

Эмили вздрогнула, резко пробуждаясь от тёплой послеобеденной дремоты. Раздражённый мамин голос было не так уж и непривычно слышать. Миссис Уэйнрайт часто спорила по телефону с кем-нибудь из публицистов, в этом не было ничего странного, но когда засыпаешь в уютно согретой камином гостиной, под шелестящую песню дождя и ароматы мятного чая и горячих рогаликов с изюмом, громкий недовольный вскрик режущий уши – не самое приятное, что может случиться. Девочка заёрзала, поплотнее закутываясь в свой любимый тёплый плед, как сонный совёнок, устраивающий себе мягкое гнёздышко. Но задремать снова не удалось.

— Говорю же вам – не может такого быть! Впервые об этом слышу! Что за вздор!

Эмили уловила слезливые нотки в мамином голосе и невольно вслушалась. На том конце провода сквозь механические потрескивания слышался звучный мужской говор, но слов было не разобрать. Эмили приоткрыла глаза и посмотрела на маму сквозь ресницы. Наступал вечер и её фигура с напряжённой спиной и приподнятыми плечами казалась слегка размытым акварельным наброском, из тех, что она несколькими штрихами наспех писала по вдохновению… Когда-то, ещё до того, как окончательно рассорилась с папой и стала работать с издательскими домами, принимая заказы на иллюстрации.

Эмили не сдержала зевка. Миссис Уэйнрайт вздрогнула и повернулась. Быстро зашептав что-то в трубку, она закончила разговор и отключила телефонный аппарат. Эмили почудился тихий всхлип. Мамина фигура, всё ещё нечёткая во взгляде из-под ресниц, подёрнулась рябью, плечи опустились, голова на пару мгновений поникла, как прибитый дождём цветок мака. Но вот гордая миссис Уэйнрайт взяла себя в руки, оправила причёску, расправила рукава блузки и осторожно наступила домашними туфельками на мягкий ковёр. Убедившись, что её шаги неслышны, миссис Уэйнрайт подошла к спящей, как она думала, девочке и замерла, вглядываясь в её лицо. Эмили легко могла и в самом деле показаться спящей и тогда мама ушла бы наверх, наводить вечерний туалет и переодеваться к ужину. Но ей теперь так редко удавалось побыть наедине с мамой… Девочка распахнула глаза и сонно улыбнулась. Миссис Уэйнрайт несколько нервно улыбнулась в ответ, осторожно присела на самый краешек софы и старательно отодвинула от себя края пледа.

— Я потревожила твой сон? Прости, я не знала, что здесь есть кто-то ещё. Эта срочная работа… Требования, требования, требования… Просто выше моих сил.

Эмили собиралась с духом, чтобы рассказать, как прошёл день, но тут миссис Уэйнрайт заметила на столике миску с остатками клубничного сока и её лицо окаменело. Изящным взмахом она мазнула кончиком указательного пальца по донышку и отправила алую каплю на кончик своего языка. Эмили прошиб холодный пот.

— Клубника! Ты ела клубнику? Откуда у нас клубника? Я запрещала миссис Моррис покупать красные ягоды!

Эмили попыталась объясниться, но миссис Уэйнрайт не стала слушать. Вцепившись в подбородок девочки прохладными жёсткими пальцами она повернула её лицо на свет, рассмотрела щёки, затем заставила девочку показать шею и руки. Высыпаний не было, по крайней мере пока, но миссис Уэйнрайт это не успокоило.

— Я просто не могу подобрать слов, чтобы выразить своё негодование! – миссис Уэйнрайт сердито выдохнула. Скулы заострились, глаза блестели. Эмили очень боялась маминого гнева. За ним обычно следовали новые ограничения и запреты в её и без того небогатой впечатлениями жизни, и девочка не сомневалась, что так будет и на этот раз. Закусив губу, молча сдерживая подступающие слёзы, она ждала приговора. Она знала — что бы она сейчас ни сказала, это только ухудшило бы ситуацию.

— Миссис Моррис! Миссис Моррис! Ми-и-и-ссис Морри-и-и-ис!

Ответом была тишина. Миссис Моррис – преданная экономка семьи Уэйнрайтов, а в последние десять лет ещё и няня и кухарка в одном лице, в такое время суток обычно проверяла работу горничных, которых Эмили очень редко видела, подготавливала вещи для прачечной, обстряпывала ещё какие-то насущные бытовые дела, которые следовало завершить в сей же день, а затем шла трудиться над ужином. Но до ужина оставалось ещё больше часа.

— Я полагаю твой отец сейчас дома, не так ли, юная леди? – строго спросила миссис Уэйнрайт у Эмили. Девочка кивнула.

Обычно миссис Уэйнрайт возвращалась из своей мастерской как раз к ужину, и мысль о том, что ей придётся расхаживать по всему поместью, разыскивая экономку, её совсем не радовала. Поэтому ей пришлось отправиться в кабинет мистера Уэйнрайта, хоть она и старалась видеться с мужем как можно реже. Эмили засеменила следом за гулким постукиванием маминых каблуков. Клик-клак, клик-клак, звучало с каждым шагом как приговор. Девочка совсем сникла и едва волочилась, закутанная в свой плед как в защитный кокон.

— Энн! И маленькая Эм! Вот так сюрприз! – обрадовался Мистер Уэйнрайт. Он попытался расцеловать жену в ненарумяненные щёки, но та ловко увернулась, сложила руки на груди и одарила его весьма и весьма недовольным взглядом. Мистер Уэйнрайт смущённо улыбнулся.

— Что-то случилось? Ты выглядишь встревоженной, Энн.

— Встревоженной? Ты никогда не отличался особой проницательностью, Лем! Я очень-очень рассерженна поведением твоей дочери! И очень зла на тебя за то, что ты позволил ей вести себя настолько неподобающим образом!

Мистер Уэйнрайт озадаченно склонил голову набок и внимательно вгляделся в лицо жены.

— Что произошло, моя милая Энни? – ласково спросил он. — Неужто наша дочь, поистине скромное, ласковое создание, ни с того ни с сего разбушевалась и разбила твою любимую вазу? Или решила последовать примеру принцессы из сказки и сбежать с бродячими музыкантами?

Он подмигнул дочери, улыбнулся жене, но миссис Уэйнрайт только разозлилась ещё больше. Её лицо раскраснелось, руки задрожали от негодования.

— Клубника! – выпалила она. – Ты прекрасно осведомлён о том, что твоя дочь подвержена аллергии! И при этом преспокойно позволяешь ей…

— Ах вот оно в чём дело… — Мистер Уэйнрайт грустно усмехнулся, спрятал свои очки в карман жилета и погладил Эмили по голове. Девочка ответила ему очень виноватым взглядом.

— Хотела бы я знать, откуда вообще в нашем доме взялась клубника?

— Ну, видишь ли, Энни, моя дорогая…

— Не смей меня так называть! Отвечай на мой вопрос, Лем!

Мистер Уэйнрайт стиснул зубы, скулы на его лице обострились, глаза стали пустыми и холодными как разбитые окна старого дома, в котором уже давно не бывало тёплого света. Он достал свои карманные часы, сверился со стрелками, просто чтоб занять чем-то нервные руки, затем ровно и безэмоционально сказал:

— Новый друг Эмили подарил нам корзинку свежей клубники сегодня днём. Было бы невероятно несправедливо позволить нашей девочке вырасти, так и не узнав этого чудесного вкуса спелой сладкой клубники, ты не находишь? Я решил, что десяток небольших ягод ей не повредят.

— Ты решил! Твоя дочь такая болезненная, а ты…

— Наша дочь, Энн. Наша дочь, — веско проговорил мистер Уэйнрайт.

Но миссис Уэйнрайт не обратила никакого внимания на тон его голоса и продолжила свой эмоциональный монолог:

— И что это ещё за новый друг? Кто он? Ведь ты говоришь о мальчике, правильно я понимаю? Откуда он взялся, позволь узнать? Что вообще происходит в нашей семье совершенно без моего ведома?

Эмили открыла было рот, но мистер Уэйнрайт положил руку на её плечо – точнее на плед, укутывавший её плечи – и медленно пошёл к двери, ведя девочку за собой. Не глядя на Энн-Мари, он тихо произнёс:

— Может быть, если бы ты уделяла хотя бы капельку больше внимания нашей дочери и нашей семье, тебе было бы это известно, и ты понимала бы нас…



Расстроенный мистер Уэйнрайт отвёл печально притихшую девочку в кухню.

— Почему бы нам не перекусить, не дожидаясь ужина, а, маленькая Эм? – он пытался говорить жизнерадостным тоном, но ему это плохо удавалось. Досада, горькая, застарелая, поднялась изнутри и голос вышел немного надтреснутым.

Эмили освободилась от пледа, уверенно отобрала у него нож и принялась нарезать хлеб. В кладовой нашлось холодное мясо, сыр, свежие овощи и даже сельдерей, и Эмили решила сделать несколько сэндвичей. Аккуратно разложив хлебные прямоугольники на доске, она задумалась, стоит ли разогревать сковороду чтобы немного их подрумянить.

— Я крайне сожалею, что тебе пришлось всё это услышать… И увидеть. Эмили… — мистер Уэйнрайт подошёл к девочке и обнял её, — Ты должна знать одну вещь. Как бы Энни… То есть твоя мама… Как бы она ни сердилась, ни кричала, она любит тебя и очень за тебя переживает.

— Да, я знаю папа… — тихонько прошептала Эмили, а про себя подумала: «Но было бы неплохо, если бы она хотя бы однажды сама сказала мне это».

— И я тоже тебя очень люблю, моя маленькая принцесса, — он вдруг совсем как в её раннем детстве подхватил девочку на руки, и Эмили ахнула от восторга.

— А хотя, не такая уж ты и маленькая! – закряхтел он и Эмили засмеялась. — Ух ты, какая тяжёлая ты стала! Ты действительно уже почти совсем выросла, да? И что, ты и впрямь скоро сбежишь с бродячими музыкантами, а? Или сначала разобьёшь все фамильные вазы?

— Пожалуй, для начала мне нужно сделать что-то простое. Например, искупаться в озере ночью, выскользнув из дома пока все спят…

Мистер Уэйнрайт шутливо погрозил девочке пальцем.

— Я плохо плаваю, увы, так что если тебя вдруг схватит судорога в ледяной воде, ты начнёшь тонуть и придётся тебя спасать, от меня будет мало толку… Пожалуйста, учти это.

— Может быть Вэлентайн сможет вовремя оказаться поблизости, и спасёт меня, — сама удивившись своей мысли, сказала Эмили.

— О… А я и забыл, что у моей не-такой-уж-и-маленькой-принцессы появился претендент в верные рыцари. Это очень ценно, Эмили, когда есть кто-то поблизости в нужный момент… И я буду очень рад, если в твоей жизни появится такой надёжный человек. Ну а пока – можешь всецело положиться на своего старика.

— Во всём, кроме спасения от утопания? – со смехом уточнила Эмили.

— Ну, почти… — он ласково пощекотал кончик её носа и отпустил на пол. – Вот к примеру, в том, чтобы обжарить хлеб для сэндвичей, ты можешь на меня рассчитывать. В этом я мастер, которому нет равных!

— Правда? – удивилась Эмили.

— Истинно так! – мистер Уэйнрайт разжёг огонь на плите и отправил на неё тяжёлую чугунную сковороду. Пока он раскладывал на раскалённой сковороде кусочки хлеба, взгляд его снова стал стеклянным и опустошённым. Несколько минут ничего не происходило, а потом нос Эмили защекотал едкий дымок.

— Папа, может стоит добавить немного масла?

Мистер Уэйнрайт вздрогнул, выныривая из омута печальных мыслей к реальности. Сетуя на свою оплошность, он углубился в недра холодильника. Эмили убавила огонь на плите. И тут в кухню вошла миссис Моррис в сопровождении молоденькой горничной – кажется, Черити. Или Честити? Девушка немедленно покраснела при виде мистера Уэйнрайта.

— Мистер Уэйнрайт, мисс Уэйнрайт, какая приятная неожиданность — спрятала за официальной вежливостью своё удивление миссис Моррис.

— Ах, простите нас великодушно за такое бесцеремонное вторжение на вашу территорию, многоуважаемая миссис Моррис! – Мистер Уэйнрайт прижал руку к груди в извиняющемся жесте, — Но мы с юной принцессой почувствовали острую необходимость немного подкрепиться дабы разогреть свои животы к вашему великолепному ужину!

— Прощу прощения, господин Уэйнрайт, сегодня стирка отняла больше времени, чем я надеялась. Поэтому я попросила Честити («Ага!» — подумала про себя Эмили) помочь мне с ужином. Не будете ли Вы и леди Эмили столь любезны подождать немного, пока мы занимаемся приготовлениями? Обещаем не томить вас слишком долго.

Мистер Уэйнрайт сдал позиции и уселся в гостиной, рассматривая свою курительную трубку сквозь увеличительное стекло очков. Эмили устроилась у папы под боком. Злосчастная миска с лужицей клубничного сока всё ещё стояла на кофейном столике и обжигала своим видом. Из кухни доносились голоса миссис Моррис и Честити, звенела посуда, потянулся густой аромат поджарки для сливочного супа. Глядя как отец осторожно натирает горлышко трубки мягкой тряпицей Эмили немного успокоилась.

— Папа… Мы с тобой совсем не говорили о том, что видели сегодня в поместье Голдфишеров… Мне так жалко Вэлентайна! Неужели мы совсем никак не можем ему помочь?

— Я понимаю твои чувства, милая… Но, по правде говоря, я полагаю нам не стоит вмешиваться, как и распространяться о том, что мы видели. Как говаривал мой дед: «Всякая цапля своё болото хвалит». Голдфишеры относятся к старинному роду фермерских семей, живущих своими традициями уже не одно столетие… Нам их обычаи могут показаться странными, или даже жестокими, но сами они иной жизни не мыслят. Думаю, что и мы, выходцы из семей знатных родовых поместий, кажемся им чудаками. По крайней мере пока мы беседовали с мистером Голдфишером, у меня сложилось впечатление что он не выносит людей подобным нам с тобой. И вовсе не считает свои методы воспитания неправильными. Честно говоря, я бы предпочёл с ним больше не видеться.

ГЛАВА X

Слова мистера Уэйнрайта повисли в воздухе, как грозовое облачко в ясном летнем небе.

— Значит ты не позволишь мне больше видеться с Вэлентайном? – со слезами на глазах спросила девочка,– Но он совсем не такой как его отец! Он добрый… И эти жестокие семейные традиции нисколько не разделяет, а лишь страдает от них… Пожалуйста, папа! Не запрещай нам общаться! Мне так одиноко здесь, пока вы с мамой работаете, не с кем даже словом перемолвиться!

— Гм… Ну, в новом учебном году к тебе снова станут приезжать учителя из Риверджсона, я уже договорился… И, думаю, новый этап обучения займёт твоё внимание и увлечёт твой пытливый ум. Но ты права, жить совсем без друзей попросту невозможно. Хотя, всё не так уж плохо! Осенью наши соседи начнут устраивать чайные вечеринки, и если доктор Олдбридж одобрит, ты сможешь посещать их и найти новых друзей, или поближе сойтись со старыми знакомыми. Неужели во всей округе не найдется ни одной девочки твоего возраста с которой вы могли бы подружиться?

— Ах, папа, поверь мне, чайные вечеринки — это такая невообразимо страшная скука! – вздохнула Эмили.
Ей уже довелось побывать на одной такой вечеринке в позапрошлом году. Соседские дети не занятые обучением в пансионах, собрались в доме Глории Хоупфстедэр. После краткой церемонии знакомства, когда каждый из присутствующих назвал своё имя и место проживания, речь взяла Глория и до самого вечера все слушали занудные рассказы о её дальней родственнице, что живёт в Париже, об охотничьих псах её отца и об обожаемой ею вышивке, неловко передавая друг другу блюдце с плоскими маргариновыми коржиками. А когда чайник опустел, Глория не мудрствуя лукаво снова добавила в него воды, и все пили разбавленный остывший чай попросту из вежливости. Эмили едва дождалась окончания вечеринки, чтобы водитель вернул её домой и потом ещё несколько часов мучилась изжогой.

— Я бы не сказала, что чайные вечеринки помогают обрести друзей. Особенно если в этом году их снова станет устраивать Глория.

— Ну почему же, мы могли бы и сами организовать вечеринку! И не обязательно именно чайную. Можно устроить открытый день Благодарения, например. Если погода позволит, то и на свежем воздухе. Поместье у нас просторное, всем хватит места.

— Вот именно, — проворчала Эмили, — в нашем большом просторном доме запросто могло бы найтись место для одного небольшого но хорошего мальчика, а, папочка?
Мистер Уэйнрайт рассмеялся.

– Папа, а давай просто поедем и заберём Вэлентайна оттуда? И он станет жить у нас… Его больше никто не будет бить, морить голодом и жаждой и привязывать к позорному столбу… Мы с ним станем всё-всё делать вместе. Читать и рисовать, обучаться, гулять, а на выходных ездить в Лондон. На Рождество мы могли бы вместе принести в дом ёлку и нарядить её, а летом путешествовать в поезде на морской берег… Мне бы так этого хотелось. Ну пожалуйста, па-а-а-апочка!

— Милая, к сожалению, ничего не выйдет, — Мистер Уэйнрайт улыбался, но его глаза стали серьёзными — Во-первых, какими бы строгими ни были родители Вэлентайна, поместье Голдфишеров его родной дом, там вся его семья, всё что он знает и любит, вся его жизнь. И ты хочешь вот так просто взять и отнять всё это у него? А во-вторых, боюсь, моя прелестная принцесса, нас с тобой просто-напросто посадят в тюрьму за кражу несовершеннолетнего ребёнка. Вэлентайн ещё много лет не сможет покинуть дом без разрешения родителей. А они ни за что не отпустят его жить к нам просто так.
Эмили задумалась.

— А что, если мы не просто возьмём его к себе жить, а наймём его на работу? Думаю, мистер и миссис Голдфишер не станут возражать, если у их сына появятся деньги?

— Ох, родная… Насколько мне известно, в фермерских семьях юношам приходится заключать договор, по которому они обязуются часть своей заработной платы переводить на общий семейный счёт. А трудовые договоры заключаются только с восемнадцати лет. Всё не так просто, увы…
Эмили помолчала, потрясённая. Мысли тянулись одна за другой тяжёлыми цепями, сдавливая своей мрачностью.

— Выходит, Вэлентайн — узник в своём собственном доме и раб своих родителей на всю жизнь… Делай что прикажут, за непослушание получай жестокие наказания, учись и работай там, где скажут, да ещё и часть прибыли не твоя. Охо-хо!

— Да, ты всё правильно поняла, милая. Любой ребёнок, рождающийся в подобной семье, сталкивается с такими условиями. Конечно, далеко не все фермеры такие строгие, особенно к девочкам, но у них как по мне судьба ещё более незавидная – в отличие от мальчиков они далеко не всегда могут обучаться и покидать родной дом. Их ждёт бесконечная работа на кухне, в садах… Замужество с тем, кого выберут родители…

— Что практически ничего не меняет, — совсем печально проговорила девочка, — только добавляет ещё больше хлопот по дому, заботы о детях…

— Совершенно верно. Физический труд облагораживает, закаляет тело и дух, но когда одна и та же тяжёлая работа повторяется снова и снова изо дня в день, из года в год… Гм… Это очень тяжко, если только ты не видишь в такой жизни своего призвания. Если ты понимаешь, о чём я… Словом, я считаю, что мы с тобой должны быть благодарны как нашим слугам, так и нашим предкам, ведь именно за счёт их заслуг можем жить в совершенно иных условиях и делать нечто большее.

— Делать нечто большее… — медленно проговорила Эмили. До сих пор она не задумывалась, чем станет заниматься, когда вырастет. Она очень любила читать, обожала старинные книги с красивыми иллюстрациями, но как могло это помочь ей делать нечто большее?

— Пожалуйста, не омрачай свою милую головку всеми этими мыслями, родная, — мистер Уэйнрайт поцеловал её макушку, поправил яркую ленту, украшающую длинную косу. – Вот увидишь, придёт время и всё встанет на свои места. Всё будет хорошо. И у Голдфишеров, и у нас.

— Но ты позволишь мне хоть иногда видеться с Вэлентайном? – почти умоляюще прошептала девочка. – Пожалуйста, папа! Я чувствую, что мы с ним могли бы стать хорошими друзьями. И может быть, в будущем я смогла бы сделать для него то самое «нечто большее». Хоть как-то помочь ему улучшить условия его жизни. Это так важно для меня!

Мистер Уэйнрайт тяжело вздохнул и посмотрел на стройные ряды фамильных портретов над камином.

Старинный род Уэйнрайтов славился своим великодушием, благородством и множественными славными делами на благо общества. Под их началом были возведены школы, библиотеки, больницы и приюты для бездомных. Многочисленные родственники, разъехавшиеся по Англии и за её пределами, продолжали социальную работу, учреждали институты, вели государственные дела или занимались искусством. Они поддерживали между собою дружескую переписку и часто виделись на праздники.

Лемюэль никогда не жалел, что Энн-Мари родила дочь, а не сына – наследника фамильной городсти. Он был искренне рад, что их род продолжился в лице маленькой милой девочки, которая со временем вырастет в прекрасную леди. Что бы она ни выбрала для себя в будущем, семья её всегда поддержит. Но у этой девочки, несмотря на милое личико и хрупкое здоровье, оказался совсем не робкий характер. Сейчас он видел в её глазах разгоравшееся пламя и знал, что она уже не отступит в своём стремлении. Похоже ей достались лучшие качества Уэйнрайтов, не привыкших пасовать перед трудностями.

«В конце концов, ей это будет даже полезно.» — подумал он, — «Ведь как пишут древние мудрецы, дружба — это мостик, объединяющий людей несмотря на происхождение и род деятельности. В дружбе душа человеческая растёт и возвышается. А хороший друг — это залог человеческого счастья на земле…»

— Ну хорошо, я разрешаю тебе иногда навещать Вэлентайна и приглашать его в гости. Но только в присутствии миссис Моррис или кого-то ещё из наших слуг или водителей, хорошо?

— Ах, спасибо, спасибо, папочка! – девочка крепко обняла отца. Она очень обрадовалась, на душе у неё просветлело. Но вскоре новые тревожные мысли заполнили её голову. Что скажет мама? И миссис Моррис наверняка будет не очень довольна… Эмили знала, что всякий раз при встрече с другими детьми, миссис Моррис переживает, как бы она ненароком не подхватила от них какую-нибудь хворь. Вряд ли она будет счастлива такой дружбе. Наверное, стоит заручиться маминой поддержкой, тогда и няня не будет против.

Но поговорить с мамой девочке больше не удалось. Миссис Уэйнрайт в тот вечер не явилась к столу. Честити, отправленная выяснить, не желает ли госпожа чтобы ужин подали в её комнату, вернулась ещё более смущённая чем обычно – миссис Уэйнрайт попросила, чтобы её оставили в покое. Мистер Уэйнрайт и Эмили обменялись тоскливыми взглядами.

Принимая вечернюю ванну, Эмили обнаружила россыпь мелких красных пятнышек на своём животе. Клубника всё-таки взяла с неё цену за свой великолепный вкус.

«Хорошо, что их не увидела мама, — подумала девочка – а то лежать бы мне снова в постели со строгим режимом и слушать наставления доктора Олдбриджа. Нет, только не это. Я намерена добиться свободы, во что бы то ни стало… Я должна получить право на прогулки и поездки и жить как все нормальные люди. А пока что я узница в собственном теле, которое меня предательски подводит, и в своём собственном доме, как и Вэлентайн. Но Вэлентайн пытается бороться за свою свободу, даже из дома сбегает, нужно и мне попытаться вырваться из этой клетки.»

Присыпав предательские пятнышки тальком, девочка поскорее натянула ночную сорочку и закружилась в ней перед зеркалом – она любила свои кружевные сорочки с широкими летящими рукавами, словно птичьи крылья. Одна из мелочей, что всегда поднимали ей настроение.



Миссис Моррис вошла в её спальню с новым ночником, и уложив девочку в постель, стала читать ей поучительную историю из детской Библии. В ней говорилось о непослушных ягнятах, которые отбились от стада и о том, сколько переживаний они причинили своим пастухам. Эмили силилась понять смысл этой истории, но какая мудрость ни была в ней заложена, она упорно ускользала от девочки.

Поэтому она с удовольствием отвлеклась на новый ночник: небольшой домик кованый из металлического сплава серебристого цвета, чьи разноцветные витражные окошки создавали совершенно волшебные блики на стенах и потолке. Старый ночник был простым, медным с прозрачными стёклышками и отслужил в доме Уэйнрайтов очень много лет, пока однажды в него не забыли подлить масла на ночь, из-за чего он перекалился – стёкла почернели и покрылись трещинами, а медные стенки деформировались. Девочке было грустно расставаться с привычной деталью домашнего уюта, но этот новый серебристый ночник, создающий красочные узоры, был несомненно гораздо лучше прежнего.

— Эмили, дорогая, скажи, какой урок ты усвоила из этой притчи? – ласково спросила миссис Моррис, закрывая книгу.

— Урок? О… —задумчиво протянула девочка. Наблюдая за игрой разноцветных бликов, она совсем потеряла нить рассказа о беспечных ягнятах. Кажется, малыши всё же смогли отыскать нужную тропинку и благополучно возвратились в родной хлев. Но недавние события так и подмывали Эмили на маленький бунтарский жест. Подумав, девочка осторожно ответила:

– Думаю, притча поучает нас, что не стоит бояться совершать что-то запретное, чтобы расширить свои горизонты и… — Её взгляд упал на ночник, — Не бояться терять старое, дабы обрести новое.
Миссис Моррис неодобрительно хмыкнула, но у Эмили не было настроения обещать, что она больше никогда не покинет дом, подобно слабому ягнёнку. Наоборот, сейчас она была настроена начать как можно чаще выходить из дома и отвоёвывать свои права на самостоятельные решения…

Засыпая, Эмили думала о том, как сейчас несладко должно быть Вэлентайну. Не досталось ли ему ещё больше за ту щедрую корзину с клубникой? И когда теперь они смогут увидеться снова… Холодная неизвестность сжимала сердце, мысли затапливала серая тоска. Эмили поняла, что уже скучает по своему новому другу, такому солнечному и жизнерадостному несмотря на все его жизненные невзгоды.

И тут девочке показалось, что она снова слышит этот загадочный лёгкий серебристый перезвон, а в дверях спальни мелькает светящийся силуэт… Но рассмотреть видение получше не удалось – сон наконец победил девочку. И той ночью ей приснилось, что она летает высоко-высоко в синем небе, верхом на небольшом серебристом драконе.


  • Galllaktik

    Ямогу: Могу из любой куколки Паола Рейна создать неповторимого человечка

  • Валерия mamacholi

    Ямогу: Привет! Меня зовут Валерия) Буду рада предложить свою помощь в создании образа Вашей куклы) Я рисую мейки с 2015 года, с удовольствием поработаю с любыми авторскими куклами, винилом и фарфором.

Обсуждение (11)

Здорово! Мама загоняется как многие мамы… даже я, иногда… Зато с папой всё таки повезло, хоть он и старается сглаживать углы. Оу, да это же прям мои родители.)))
Наверное многим женщинам свойственно уходить в крайности. И по моим наблюдениям, далеко не все мужчины это выдерживают.
Спасибо за комментарии :)
Я очень ждала продолжение истории про Эмили!
А ведь маме Эмили не помешал бы хороший психотерапевт…
Это так приятно и очень вдохновляет :)
Согласна… Но увы, в то время такая профессия как психотерапевт не была повсеместно распространена. Да и то, даже если бы и была возможность, это не всегда помогает. Иногда человек просто не хочет никому открываться и выговаривать свою боль — тут как раз такой случай. Но и на такой тяжёлый случай можно найти решение. По крайней мере, Эмили попытается…
Да-да, я понимаю, почему мама ведёт себя именно так. А что касается психотерапевтов… Он может помочь, только если человек сам осознаёт, что ему нужна помощь, и сам обратится за ней. Так что я могу только пожелать Эмили удачи!
Спасибо! Удача очень пригодится
О! Эмили, давай-давай!) Я всё думаю, как с мамой там разрешится вопрос.)
Не буду спойлерить, но скажу сразу, что ситуация действительно очень сложная и несмотря на все старания, более-менее разрешится только под самый финал повествования. И то, не до конца… Бывают такие сложные отношения матери и дочери, которые уже никак не выровнять, увы.
Да уж, бывают...)
О, я так ждала продолжения этой истории! И чуть было не пропустила! Спешу читать!
Эта теплая уютная история и ее герои мне очень полюбились!
Приятного прочтения :)