Институт благородных девиц
Наряден вид. Цвет синий с белым.
Безукоризненно чисты.
В глазах девиц с сияньем смелым
Нет благородней красоты.
Важна учёба в институте,
Но что творится в их сердцах?
На глубине их женской сути
Хранятся грёзы о венцах.
В 1740-е годы наследница царского престола Елизавета Петровна решила провести последние годы своей жизни в тишине и покое монастыря в окружении ста двадцати благородных девиц. Уже будучи императрицей, она указала построить монастырь на месте «Смольного дома» — дворца, в котором она прожила своё юношество. В монастырский комплекс должны были войти храм с домовыми церквями и колокольней и институт для девушек из дворянских семей.
В 1764 году специальным указом Екатерины II в Санкт-Петербурге создано «Воспитательное общество благородных девиц», которое позже стало называться «Смольный институт благородных девиц». Цель этого учебного заведения, как говорилось в указе, «… дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества».
В Смольный институт по Уставу 1856 года принимались исключительно дочери знатных потомственных дворян и высших чиновников. Воспитание имело придворный и аристократический характер. Вся система образования была направлена на то, чтобы сформировать в девочках почтение к старшим, чувство благодарности, доброжелательности, опрятность, бережливость, учтивость, терпение, трудолюбие и прочие добродетели.
Изначально для поступления в институт было необходимо сдать экзамены (немного из французского, еще меньше из русского, плюс наличие определенного религиозного воспитания) и пройти отбор по происхождению, изрядно уменьшавший ряды желающих. Однако немногие из знати были согласны обрекать своих дочерей на безвыездные 12 лет учебы, после которых вставал нелегкий вопрос о дальнейшей выдаче замуж чересчур образованной девицы. Именно поэтому основной состав учениц был родовитым, но бедным.
Наследницы военной драмы,
Графини, барышни, княжны
Порядок строгой классной дамы
Покорно соблюдать должны.
Для того, чтобы ограничить любое постороннее влияние на воспитанниц, все эти годы девочки безвыездно жили в институте, видясь с родными только в короткие часы официальных встреч под бдительным взором классных дам и не имея возможности посетить дом даже на каникулах. Традиция строгой изоляции была прервана только во второй половине XIX века.
А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.
В 1764 году в «Воспитательное общество» впервые приняли 60 девочек 5-6 лет. Обучение и воспитание шло «по возрастам» (по возрастным группам): вначале, когда обучение длилось 12 лет, было четыре возраста, потом, когда срок обучения уменьшился до 9 лет, стало три возраста. Девочки каждой возрастной группы носили платья определенного цвета: самые младшие (5-7 лет) — кофейного цвета, поэтому их часто называли «кофейницами», 8 — 10 лет — голубые или синие, 11 — 13 лет — серые, старшие девочки ходили в белых платьях. Довольно строгим был и распорядок дня: подъем в 6 часов утра, потом уроки, потом немного времени для гуляния под присмотром приставленной для этого дамы.
Одежду шили из камлота, выписывавшегося из Англии. По праздничным и воскресным дням полагались шелковые платья тех же цветов. Стипендиатки императрицы носили зеленые платья с белыми передниками. Выдавали ученицам также шпильки, булавки, гребни, пудру и перчатки — три пары кожаных в год и одну пару белых лайковых на три года для ассамблей.
Питание воспитанниц не отличалось разнообразием. Обычное меню середины XIX века в Смольном:
-Утренний чай с булкой
— Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон
— Обед: жидкий суп без мяса, на второе – мясо из этого супа, на третье – маленький пирожок
— Вечерний чай с булкой
В посты рацион становился еще менее питательным: на завтрак давали шесть маленьких картофелин (или три средних) с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, метко прозванной голодными институтками «мертвечиной», и миниатюрный постный пирожок.
Если девушка имела карманные деньги, то можно было, внеся специальную плату, пить утром чай с более питательной пищей в комнате воспитательниц, отдельно от других институток.
Переход в новый класс, соответственно, набор и выпуск, происходили каждые три года. Это сильно затрудняло работу с отстающими — держать девицу в классе еще три года находили негуманным для нее и неудобным для себя. Неуспевающую просто переводили в слабое отделение и редко вызывали, но аттестат так или иначе выдавали. В начале 1860-х с легкой руки Ушинского воспитанницы обеих частей Смольного стали обучаться по 7 лет (VII класс был самым младшим) и переводиться в новый класс каждый год, потом нововведение позаимствовали и другие институты.
Другое важное постановление о занятиях воспитанниц этого возраста заключалось в том, что они ежедневно, по очереди, назначались для преподавания в младших классах, чем имелось в виду приучить их к педагогической практике, необходимой для будущих матерей-воспитательниц. В общую систему воспитания входили вопросы о физическом развитии детей и заботы об их здоровье. Считалось полезным для детей движения на свежем воздухе и летом и зимой. Воспитанницы проводили много времени в саду на берегах Невы. Зимой катались на коньках, катание с гор; летом — лапта, пятнашки — для младших, в мяч, теннис, крокет — для старших. В 1840 году кроме педагогической гимнастики вводится врачебная гимнастика. А с начала ХХ века была введена обязательная гимнастика для всех. В 6-7 классах введена ритмическая гимнастика.
Устав требовал, чтобы «девицы имели чистый и опрятный вид», чтобы «свежий и проветриваемый воздух был в комнатах». В 1853 году появились ежедневные трудовые занятия: уроки кройки, шитья, вышивания, вязания, токарного дела. На протяжении всего обучения изучалась экономия и домостроительство с прикладными занятиями. Естественно, что и учение шло на иностранных языках. Только Закон Божий преподавал священник, а русской грамоте учили монахини. Рисованию, музыке и танцам обучали учителя.
На выпускном публичном экзамене смолянок присутствовал император и члены его семьи. По окончании института шесть лучших выпускниц получали «шифр» — золотой вензель в виде инициала императрицы Екатерины II, который носили на белом банте с золотыми полосками. Некоторые воспитанницы института становились фрейлинами двора.
Обожание императора, поощряемое руководством, вообще переходило всяческие границы — институтки собирали и тщательно хранили «кусочки жаркого, огурца, хлеба» со стола, за которым обедал царь, выкрадывали платок, который разрезался на маленькие кусочки и распределялся между воспитанницами, носившими эти «талисманы» у себя на груди. «Со мной делайте, что хотите, — говорил Александр II воспитанницам московского Александровского института, — но собаку мою не трогайте, не вздумайте стричь у него шерсть на память, как это было, говорят, в некоторых заведениях». Однако, говорят, девушки не только отрезали шерсть с домашнего любимца Александра, но даже ухитрились вырезать в нескольких местах дорогой мех от шубы.
Ждут благородные девицы.
В глазах и просьба и мольба.
Они сегодня выпускницы.
Что завтра скажет им судьба?
Самые первые институтки были отгорожены от влияния семьи, но не от мира вообще. Их часто вывозили на прогулки и придворные мероприятия, в стенах Смольного устраивались торжественные обеды и спектакли. Несколько раз в год (в день именин императора и императрицы, на Новый год) устраивались балы, на которых присутствовали все воспитанницы и начальство.
Девиц поступки непорочны,
Вот только мысли — в облаках.
Мечты об узах брака прочных
И… о безусых юнкерах.
Несколько часов девочки танцевали друг с другом, не имея возможности посмеяться или подурачиться, чтобы не быть наказанными. Изредка (и отнюдь не везде) устраивались балы с приглашением кавалеров-родственников (родство считалось обязательным условием), а кое-где (о распущенность!) и воспитанников дружественных мужских учебных заведений. А с началом Первой мировой войны прекратились и эти малочисленные праздники: считалось предосудительным веселиться, когда идут бои.
О, первый бал — самообман!
Как первая глава романа,
Что по ошибке детям дан,
Его просившим слишком рано.
Революция в России положила конец благородному воспитанию, и до сих пор в России нет даже приблизительного аналога Смольного института.
А что потом, за призрачной чертой,
Где горизонт смывается морями?
Чтоб ни было… пускай останусь той,
Кто снится Вам седыми ноябрями…
Безукоризненно чисты.
В глазах девиц с сияньем смелым
Нет благородней красоты.
Важна учёба в институте,
Но что творится в их сердцах?
На глубине их женской сути
Хранятся грёзы о венцах.
В 1740-е годы наследница царского престола Елизавета Петровна решила провести последние годы своей жизни в тишине и покое монастыря в окружении ста двадцати благородных девиц. Уже будучи императрицей, она указала построить монастырь на месте «Смольного дома» — дворца, в котором она прожила своё юношество. В монастырский комплекс должны были войти храм с домовыми церквями и колокольней и институт для девушек из дворянских семей.
В 1764 году специальным указом Екатерины II в Санкт-Петербурге создано «Воспитательное общество благородных девиц», которое позже стало называться «Смольный институт благородных девиц».
В Смольный институт по Уставу 1856 года принимались исключительно дочери знатных потомственных дворян и высших чиновников. Воспитание имело придворный и аристократический характер. Вся система образования была направлена на то, чтобы сформировать в девочках почтение к старшим, чувство благодарности, доброжелательности, опрятность, бережливость, учтивость, терпение, трудолюбие и прочие добродетели.
Изначально для поступления в институт было необходимо сдать экзамены (немного из французского, еще меньше из русского, плюс наличие определенного религиозного воспитания) и пройти отбор по происхождению, изрядно уменьшавший ряды желающих. Однако немногие из знати были согласны обрекать своих дочерей на безвыездные 12 лет учебы, после которых вставал нелегкий вопрос о дальнейшей выдаче замуж чересчур образованной девицы. Именно поэтому основной состав учениц был родовитым, но бедным.
Наследницы военной драмы,
Графини, барышни, княжны
Порядок строгой классной дамы
Покорно соблюдать должны.
Для того, чтобы ограничить любое постороннее влияние на воспитанниц, все эти годы девочки безвыездно жили в институте, видясь с родными только в короткие часы официальных встреч под бдительным взором классных дам и не имея возможности посетить дом даже на каникулах. Традиция строгой изоляции была прервана только во второй половине XIX века.
А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.
В 1764 году в «Воспитательное общество» впервые приняли 60 девочек 5-6 лет. Обучение и воспитание шло «по возрастам» (по возрастным группам): вначале, когда обучение длилось 12 лет, было четыре возраста, потом, когда срок обучения уменьшился до 9 лет, стало три возраста. Девочки каждой возрастной группы носили платья определенного цвета: самые младшие (5-7 лет) — кофейного цвета, поэтому их часто называли «кофейницами», 8 — 10 лет — голубые или синие, 11 — 13 лет — серые, старшие девочки ходили в белых платьях. Довольно строгим был и распорядок дня: подъем в 6 часов утра, потом уроки, потом немного времени для гуляния под присмотром приставленной для этого дамы.
Одежду шили из камлота, выписывавшегося из Англии. По праздничным и воскресным дням полагались шелковые платья тех же цветов. Стипендиатки императрицы носили зеленые платья с белыми передниками. Выдавали ученицам также шпильки, булавки, гребни, пудру и перчатки — три пары кожаных в год и одну пару белых лайковых на три года для ассамблей.
Питание воспитанниц не отличалось разнообразием. Обычное меню середины XIX века в Смольном:
-Утренний чай с булкой
— Завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон
— Обед: жидкий суп без мяса, на второе – мясо из этого супа, на третье – маленький пирожок
— Вечерний чай с булкой
В посты рацион становился еще менее питательным: на завтрак давали шесть маленьких картофелин (или три средних) с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, метко прозванной голодными институтками «мертвечиной», и миниатюрный постный пирожок.
Если девушка имела карманные деньги, то можно было, внеся специальную плату, пить утром чай с более питательной пищей в комнате воспитательниц, отдельно от других институток.
Переход в новый класс, соответственно, набор и выпуск, происходили каждые три года. Это сильно затрудняло работу с отстающими — держать девицу в классе еще три года находили негуманным для нее и неудобным для себя. Неуспевающую просто переводили в слабое отделение и редко вызывали, но аттестат так или иначе выдавали. В начале 1860-х с легкой руки Ушинского воспитанницы обеих частей Смольного стали обучаться по 7 лет (VII класс был самым младшим) и переводиться в новый класс каждый год, потом нововведение позаимствовали и другие институты.
Другое важное постановление о занятиях воспитанниц этого возраста заключалось в том, что они ежедневно, по очереди, назначались для преподавания в младших классах, чем имелось в виду приучить их к педагогической практике, необходимой для будущих матерей-воспитательниц. В общую систему воспитания входили вопросы о физическом развитии детей и заботы об их здоровье. Считалось полезным для детей движения на свежем воздухе и летом и зимой. Воспитанницы проводили много времени в саду на берегах Невы. Зимой катались на коньках, катание с гор; летом — лапта, пятнашки — для младших, в мяч, теннис, крокет — для старших. В 1840 году кроме педагогической гимнастики вводится врачебная гимнастика. А с начала ХХ века была введена обязательная гимнастика для всех. В 6-7 классах введена ритмическая гимнастика.
Устав требовал, чтобы «девицы имели чистый и опрятный вид», чтобы «свежий и проветриваемый воздух был в комнатах». В 1853 году появились ежедневные трудовые занятия: уроки кройки, шитья, вышивания, вязания, токарного дела. На протяжении всего обучения изучалась экономия и домостроительство с прикладными занятиями. Естественно, что и учение шло на иностранных языках. Только Закон Божий преподавал священник, а русской грамоте учили монахини. Рисованию, музыке и танцам обучали учителя.
На выпускном публичном экзамене смолянок присутствовал император и члены его семьи. По окончании института шесть лучших выпускниц получали «шифр» — золотой вензель в виде инициала императрицы Екатерины II, который носили на белом банте с золотыми полосками. Некоторые воспитанницы института становились фрейлинами двора.
Обожание императора, поощряемое руководством, вообще переходило всяческие границы — институтки собирали и тщательно хранили «кусочки жаркого, огурца, хлеба» со стола, за которым обедал царь, выкрадывали платок, который разрезался на маленькие кусочки и распределялся между воспитанницами, носившими эти «талисманы» у себя на груди. «Со мной делайте, что хотите, — говорил Александр II воспитанницам московского Александровского института, — но собаку мою не трогайте, не вздумайте стричь у него шерсть на память, как это было, говорят, в некоторых заведениях». Однако, говорят, девушки не только отрезали шерсть с домашнего любимца Александра, но даже ухитрились вырезать в нескольких местах дорогой мех от шубы.
Ждут благородные девицы.
В глазах и просьба и мольба.
Они сегодня выпускницы.
Что завтра скажет им судьба?
Самые первые институтки были отгорожены от влияния семьи, но не от мира вообще. Их часто вывозили на прогулки и придворные мероприятия, в стенах Смольного устраивались торжественные обеды и спектакли. Несколько раз в год (в день именин императора и императрицы, на Новый год) устраивались балы, на которых присутствовали все воспитанницы и начальство.
Девиц поступки непорочны,
Вот только мысли — в облаках.
Мечты об узах брака прочных
И… о безусых юнкерах.
Несколько часов девочки танцевали друг с другом, не имея возможности посмеяться или подурачиться, чтобы не быть наказанными. Изредка (и отнюдь не везде) устраивались балы с приглашением кавалеров-родственников (родство считалось обязательным условием), а кое-где (о распущенность!) и воспитанников дружественных мужских учебных заведений. А с началом Первой мировой войны прекратились и эти малочисленные праздники: считалось предосудительным веселиться, когда идут бои.
О, первый бал — самообман!
Как первая глава романа,
Что по ошибке детям дан,
Его просившим слишком рано.
Революция в России положила конец благородному воспитанию, и до сих пор в России нет даже приблизительного аналога Смольного института.
А что потом, за призрачной чертой,
Где горизонт смывается морями?
Чтоб ни было… пускай останусь той,
Кто снится Вам седыми ноябрями…
Обсуждение (37)
А тут ребёнка оставляли ни на неделю, ни на месяц, а на ГОДЫ!!! Я точно знаю, что сделаю все возможное, чтобы моя дочь не чувствовала себя покинутой, сколько бы ей лет не было, и плевать на сдержанность-несдержанность, светское воспитание. Впрочем жизненные ситуации у людей разные, но честно, мне как потомку крепостных не понять дворянских необходимостей ;-) ну, правда, я к этому и не стремлюсь.
Что удивительно, но и в наши дни многие состоятельные родители отправляют своих отпрысков в иностранные учебные заведения, причём иногда и закрытого типа, " от греха подальше".
Практически полный отрыв от семьи — мера идеалистическая и жесткая с высоты взгляда жителя 21-го века. А для Екатерины Алексеевны, пережившей схожие жизненные перипетии, видимо, подобное казалось допустимым и, более того, даже полезным. Оказавшись не таковым, со временем строгое сменилось на более мягкое, гибкое.
Но факт остается фактом: создание подобного учебного заведения — большой плюс в копилке деяний императрицы.
В России есть учебное заведение, некоторым образом похожее на ИБД: pansion-mil.ru/
"… Все это было так молодо, так безобидно, так свежо той первой свежестью минутного нового увлечения, что и сердиться на это было нельзя.
После выпитого за ужином «за наше здоровье» шампанского поданы были громадные подносы с лежавшими на них красивыми и богатыми бон-боньерками с гостинцами, которые раздали нам сами великие князья. После чего их величества и Его высочество цесаревич простились с нами.
Мы встали из-за стола около двенадцати ночи и все-таки, по настоятельной просьбе великих князей, Николая Николаевича и Михаила Нико-лаевича, танцы возобновились — и окончились, наконец, замечательно долго длившейся, очень оживленной мазуркой.
С последним раздавшимся аккордом все как-то вздрогнули, точно будто какая-то связь с прошлым порвалась — и на всех нас повеяло чем-то неведомым…
В ту ночь угомонились мы лишь перед самым утром: изъяснениям восторга, печали и других наших девичьих переживаний, казалось, не будет конца.
… В день выпуска мы прошли в церковь и в последний раз разместились на клиросе, чтобы пропеть молебен; но петь не смогли, горло сжимало от слез.
По окончании молебна отец Красноцветов обратился к нам:
— С Богом! В новую для вас, широкую уже… дорогу; счастливо подниматься на новые жизненные ступени… Благослови вас Господи!.. Прощайте! — и, еле сам сдерживая слезы, удалился в алтарь."
И я не считаю, что выдержка из дневника одной из смолянок дает понятие о кардинальном отличии пансиона от Смольного — больше о временнОм.
Ваша же реакция более чем показательна…
Вникните в информацию на сайте, тогда станет понятно и с какой целью создано, и какова программа обучения.
И чем оно похоже на ИБД, а чем на Патриотический институт.
И я потому наяву воспринимаю тогдашнее обучение, ах девчонки-институтки! Не видеть родных, не общаться с родителями, только муштра. Это мне не понятно было всегда.
Безусловно, вероятно такое воспитание и образование было нужно и теперь бы не помешало. Ведь мы все даже обращение СУДАРЬ, СУДАРЫНЯ не знаем а говорим женщине-девушка, девушке-женщина и дети «мажорные» совершенно не воспитанные а порою и хамы.
Фильмы конечно по этой теме я много смотрела, но Ваша публикация с такими фотографиями незаменимы и порадовали меня. Жду еще интерсненькое спасибо, РИММА!!!
Конечно, данное учебное заведение- это не эталон, это просто один из примеров тогдашнего обучения в России. Не принимая во внимание цель его создания и нравственную обстановку того времени, нельзя судить о благе или вреде его системы образования! Но я безмерно благодарна за очередную тайну истории, за ту пелену и чистоту, которое сопутствует этому заведению- Институту благородных девиц!
Кстати, у нас под Красноярском есть Мариинская гимназия для девочек, их часто сравнивают и институтом благородных девиц… не знаю насколько заслуженно, но балы в старинных платьях устраивают…
babiki.ru/blog/kulturnoe-nasledie/46238.html